В 1977 году
С большим сожалением выслушиваю решительного руководителя группы, запрещающего
мне остаться в Токио, в то время как группа отправляется в поездку по стране.
В соответствии с программой нам предстоит посетить ряд городов острова Хонсю,
среди которых город Хиросима - несомненно, самый (для нас) известный.
В центре города среди огромного парка с бесчисленным множеством цветов - разрушенные
ядерным взрывом остовы здания городского самоуправления.
Неподалеку - музей атомной бомбардировки, на одной из диорам которой с невероятной
достоверностью изображена группа мужчин и женщин в первые минуты после ядерного
взрыва: среди бесчисленных, до линии горизонта, руин они идут в никуда, с мольбой
к кому-то устремляя лица с выжженными глазами. Где-то вдалеке слышен скорбный
звон колокола...
После посещений городов Осака и Киото группа вновь возвращается в мегаполис
Токио, где в первый же день меня вновь ожидает встреча с господином Т.Мухитом.
Поздним вечером мы с ним подъезжаем к татарской мечети в районе Шибуйя-Ку города
Токио. Уже в мечети преклонных лет слепой старик с длинной седой бородой, в
ответ на слова хаджи Тамимдара, сказавшего, что перед ними стоит гость из Татарстана,
спросил меня: "Как там Казань? Стоит ли еще?!". Услышав мое "да",
долго и навзрыд плакал, обняв меня трясущимися от волнения руками. Это был Гайнан
Сафа, долгие годы работавший здесь муэдзином, а затем имамом.
Нельзя забыть встречу с родным братом атамана Семенова, высоким, с офицерской
выправкой седым стариком. Задавая вежливые вопросы, он рассматривал меня твердым
взглядом широко расставленных голубых глаз.
Уже перед отъездом группы в СССР господин Мухит обратился ко мне с просьбой
оказать содействие в поисках его родственников в России, пояснив при этом, что
они могут проживать в небольшом татарском ауле Салагаш, расположенным в нескольких
километрах от пристани Пьяный Бор на правом берегу Камы, в Татарстане.
|